|
Глава 19 – «Хозяйство Петро Палыча» (скачать девятнадцатую главу в Word, в zip архиве можно здесь) Машиных родителей я узнал сразу. Правда, за 18 лет забыл их имена. Они оба находились во дворе, и мать и отец. Но больше никого видно не было. - Здравствуйте, это Вам – сказал я маме, протягивая торт. Машина мама смотрела на меня слегка испуганными глазами, и медленно пятилась назад. Со стороны это выглядело так, как будто она боялась, что в коробке с тортом лежит бомба, готовая взорваться. - А вы кто? – спросила она меня через несколько секунд. - Да вы торт-то возьмите. Это Вам! Вы боитесь что ли? – улыбнувшись, ответил я. - Да я возьму, только вы скажите кто вы? За что это нам? – вновь спросила меня мама, немного успокоившись. Я уверенно шагнул в её сторону, и вручил ей торт. Она его взяла. Но я не скажу, что она это тоже сделала уверенно. Скорее, наоборот. - А Маша где? – продолжал свой допрос я. - А Маши нет, она в Тернополе живёт. «В Тернополе живёт. Так я и предполагал. Ничего кардинального, видимо, в её жизни за эти годы не произошло» - эти мысли в доли секунды пролетели в моей голове. Машина мама, с тортом в руках, продолжала смотреть на меня с недоумением. Папа находился чуть в стороне. Он чем-то занимался, когда я вошёл, но отложил свои дела и тоже смотрел на меня удивлённо. - А Ира где? – задал я следующий вопрос, вспомнив про Машину сестру. - Ира тоже в Тернополе живёт. А Вы кто? – снова спросила меня Машина Мама. - Вы меня не узнаёте? - Нет. - Це тато? – Я показал на Машиного отца. - Да – ответила мама. Не знаю, зачем я это спросил. Ведь я и так знал, что это Машин папа. Не знаю, зачем я спросил по-украински. К тому же не факт, что спросил правильно. - Пойду с ним поздороваюсь После этих слов я спустился по ступенькам чуть ниже (туда, где находился Машин отец) и подал ему руку. Он, не совсем уверенно, тоже протянул мне свою, для рукопожатия. - Вы меня тоже не узнаёте? Отец помотал головой. Я снял тёмные очки и повернулся к маме. - Ну, посмотрите! Не узнаёте меня? - Так це солдат! – вдруг сказала Машина мама и заулыбалась. - Точно! Это я! Солдат! Дима! Из Москвы! Помните меня? - То-то я думаю, где я видел эти глаза? – весело усмехнулся Машин отец. Дальнейший их приём превзошёл все мои ожидания. Было похоже на то, что приехал какой-то старый родственник. Человек, которого здесь очень любили и сильно по нему соскучились. Мама стала звать меня за стол. Но я-то хотел видеть Машу. - А Маша-то где? – вновь спросил я. - А Маша в Тернополе живёт. Она на рынке торгует. От этих слов я даже расстроился, представив Машу, стоявшую за прилавком сельскохозяйственного рынка, в белом грязном фартуке, и торгующую квашеной капустой. - На рынке торгует? - Да на рынке торгует. И Ира на рынке торгует. Да ты проходи в дом, поешь с дороги. - А вы мне её телефон или адрес дадите? Я очень хочу её увидеть. Признаться, когда я ехал сюда, то меньше всего надеялся на то, что в такой ситуации Машины родители дадут мне её координаты. Ведь они видели меня пару раз, восемнадцать лет назад, в солдатской форме, в роли человека сватавшегося к их дочери. И ведь не дали они мне её телефон тогда, когда я звонил много лет назад. К моему удивлению я услышал совершенно другой ответ. - Я тебе всё дам – твёрдо сказал Машин отец – и телефон, и адрес. Подумав немного, он добавил ещё более уверенно - Тебе я всё дам! Пошли за стол. - Да я не один. Я с женой и сыном. Можно я тогда их позову? – сказал я, понимая, что отказаться от застолья не удастся. - Конечно, зови – ответила мне Машина мама. Я позвал Свету и Ваню и познакомил их с Машиными родителями. - А вся деревня уже знает, что к вам кто-то приехал – смеясь, сказала им Света – сначала две девочки подошли на нас посмотрели. Потом позвали, видимо, маму. Она тоже посмотрела. - Да, они всё про всех всегда узнают – ответил Машин папа. Мы сели за стол. Я попросил Машиных родителей напомнить мне их имена. - Петро Палыч – ответила мне мама, как будто слегка обидевшись на то, что я это забыл – а я Ольга. - Ольга Васильевна – дополнил Петро Палыч. Дальнейшие поиски Машиного телефона очень меня удивили. До этого момента я был уверен в том, что родители всегда точно знают все телефоны своих детей. Тут же я пронаблюдал совсем другую картину. Роясь в старых записных книжках, Петро Палыч и Ольга Васильевна пытались вспомнить, где у них может быть записан Машин домашний или мобильный телефон. А, найдя какой-то номер, они совершенно не были уверены в том, что это тот телефон, который нужен, а не какой-то старый. - Да нет, это точно её домашний телефон – утверждал Петро Палыч. Я начал думать что тогда, когда я звонил им много лет назад, они действительно не знали Машиных координат, а не не хотели их мне давать, как я тогда подумал. - Давайте я позвоню по этому номеру – предложил я. - На, звони – ответил мне Петро Палыч, пододвинув телефонный аппарат. Набрав всю хитрую комбинацию цифр, состоящих из данного мне телефона и кода Тернополя, который также подсказали Машины родители, я не добился никакого положительного результата. Из телефонной трубки раздавалось только какое-то шипение, и странные гудки, которые нельзя назвать не длинными не короткими. - Дай я попробую – сказал Петро Палыч. Но и это не увенчалось успехом. - Наверное, их нет дома – заключил Петро Палыч - Да нет, это не тот телефон – возразила ему Ольга Васильевна и продолжила поиск по записным книжкам. Я уже начал бояться, что у них нет правильного номера. - Не бойся. Сейчас найдём её – успокоил меня Петро Палыч, как будто прочитав испуг в моих глазах. - Вот Ромин мобильный – протянула мне записную книжку Ольга Васильевна. - А кто такой Рома? – поинтересовался я. - Сын – ответили они хором так, как будто удивились тому, что я не знал об этом. «Так, значит, у неё есть сын» - подумал я и стал пробовать набирать на мобильный телефон незнакомого мне Ромы, в уме придумывая то, что я ему скажу. Но и на этот телефон дозвониться нам не удалось. - Давай позвоним Ире. Она Машу найдёт – неожиданно предложила Ольга Васильевна. Телефон Ирины нашёлся почему-то сразу. Мало того, мы по нему сразу и дозвонились. - Ира, ты меня помнишь? Я солдат Дима – спросил я её в трубку. - Не очень – услышал я в ответ. - Не очень? Или вообще не помнишь? - Если увижу, то вспомню – как бы успокаивая, ответила мне Ира. - А Лёшу помнишь? - Смутно. Ира пообещала мне, что она сейчас найдёт Машу, и та нам перезвонит. - Не переживай! Она найдёт – успокоил меня Петро Палыч, и поставил на стол бутылку с горилкой, закуску и две стопки. - Может, супа хотите? – спросила Ольга Васильевна и, не дожидаясь ответа, налила нам вкусного, но слегка остывшего супа. - Это всё своё – показал Петро Палыч на колбасу и ветчину, приготовленную им в качестве закуски. - В каком смысле своё? – не поняла Света. - В прямом смысле. Своё. Всё сами делаем. Светиному удивлению не было предела. А я вспомнил, попробовав эту колбасу, как 18 лет назад он угощал меня точно такой же, также говоря, что она своя. Знаете, когда мы как-то отдыхали на Кипре, то попали в сезон апельсинов. Мы наелись там ими до отвала, срывая их с веток деревьев. Приехав в Москву, нам опять захотелось съесть по апельсинчику. Но вкус купленных нами в магазине апельсинов настолько резко и невыгодно отличался от тех, свежих, только что сорванных, что мы потом несколько лет их не покупали. Разница, как между свежеиспечённым хлебом, и батоном, пролежавшем неделю в полиэтиленовом пакете. Вот такая же разница была между колбасой и ветчиной изготовленной Петро Палычем, и той, что мы привыкли покупать в магазине. Мы разлили по первой, чокнулись за встречу и выпили. - Самогон! – вскричал я. Вкус этого напитка отбросил меня на 18 лет назад. Мне доводилось иногда пить самогон в российских деревнях. И всегда у него был разный вкус. Но такой вкус самогона, как в этих сёлах, был только здесь. Я уже забыл его за 18 лет но, глотнув, мгновенно вспомнил. - Что такое? Что-то не так? – Испугались Петро Палыч и Ольга Васильевна. - Да нет, всё так – улыбаясь, ответил я – просто, как будто на 18 лет назад очутился. Ведь я же не был здесь 18 лет. - Неужели 18 лет? И мы стали разговаривать. Если быть точнее, то говорил в основном Петро Палыч. Иногда вставляла какие-то реплики Ольга Васильевна. А обращались они только к Свете. Как будто желая рассказать ей нашу историю 18-тилетней давности, предполагая, что она может её не знать. Петро Палыч начинал говорить по-русски, но после третьего предложения сбивался на беглую украинскую мову, и Света совершенно переставала его понимать. Да и я, признаюсь, далеко не всё понимал в его речи. Тогда Ольга Васильевна делала ему замечание. Мол, говори по-русски. - А ты не понимаешь? – спрашивал он Свету – так я могу и по-русски. Он снова начинал говорить на русском, но через два-три предложения случалось тоже самое. Границу своего перехода с одной мовы на другую не замечал и сам Петро Палыч. Я не смогу здесь точно передать его речь, потому напишу его слова в русском переводе. - Да он служил здесь – говорил Петро Палыч Свете, показывая на меня. - Я знаю – кивала Света. - Я был там у них, приезжал на тракторе – Продолжал Петро Палыч. Ё-маё!!!! Это же я уже слышал 18 лет назад!!! Тоже самое, с той же самой интонацией рассказывал нам Петро Палыч, когда мы приезжали в Новый Год с Витей Дутчаком. Только за давностью лет временная привязка этого события стёрлась в его памяти, и он искренне думал, что приезжал на полигон в момент моей службы там. - Я хотел сейчас туда заехать, показать наш полигон, да темнеть стало – вставил свою реплику я. - А там уже ничего не осталось – неожиданно услышал я в ответ – Там всё растащили. Ничего не осталось. - Как ничего? Вообще ничего? - Вообще ничего. Всё растащили. Стройматериалы-то нужны. Даже в Чорткове уже не осталось ничего от воинской части. А здесь, в Борках, давно всё растащили. После разговора о полигоне, Петро Палыч плавно перешёл к описанию моих тогдашних отношений с Машей. Основная мысль того, что он говорил, заключалась в том, что ни он, ни мама не были против моего с Машей союза. Что они считали его совершенно нормальным и то, что я был родом издалека, их ни как не смущало. - Я тоже родом не отсюда – говорил Петро Палыч – я из другого села. Что мне там, своих девок не хватало что ли? А вот увидел её и всё. Никого больше не нужно. А мы сюда на танцы приехали. Я на танцах с Ольгой и познакомился. И это тоже я уже слышал 18 лет назад. Ни чего не изменилось в Петро Палыче. Ни внешность, ни манера говорить, ни даже то, о чём он говорил. Он, спустя столько лет, говорил точно также и точно о том же. Я уже не мог и не пытался прятать улыбку, растянувшую всё моё лицо. Саркастические сатирики окрестили бы происходящее со мной, как дежавю. На самом деле это было тёплое приятное погружение в прошлое. - А вы помните, что я на свадьбу приезжал? – спросил я. - Конечно, помним – ответила мне Ольга Васильевна и продолжила эту тему, обращаясь уже к Свете – они пришли на свадьбу, несколько человек. Посидели немного. Потом мы смотрим, что что-то там началось. Мы сказали, нет, этого не надо. Сидеть, сидите. А этого не надо. Ольга Васильевна говорила путано и сбивчиво. Как будто ей было не удобно. Как будто она пыталась оправдаться перед кем-то в своём поступке. Но в каком, точно понять было нельзя. Последнюю фразу она повторила несколько раз. - Сидеть, сидите. А этого всего не надо. Я сразу понял, о чём идёт речь. Она говорила о том случае, когда нас выгнали с Машиной свадьбы. Из её обрывочных фраз я догадался, что им показалось, будто бы мы хотели затеять какой-то дебош. А они его предотвратили. Я не знаю, почему они тогда так решили. Ни кто из нас не дал к этому ни малейшего повода. Но, спустя 18 лет глупо было поднимать эту тему заново, и я решил замять этот разговор. Ольга Васильевна тоже с удовольствием это сделала. - Они приезжали сюда с капитаном – сказала она, вновь обращаясь к Свете. - Со старшим лейтенантом – поправил её я. - С офицером – срезюмировала Ольга Васильевна – они приезжали сюда прямо в новогоднюю ночь. Посидели, поговорили… Света кивала головой. Она всё это уже знала из моих рассказов. Ира не перезванивала, и я вновь стал волноваться. - Да не переживай – опять стал успокаивать меня Петро Палыч – вы сейчас ложитесь спать с дороги. А утром поедете в Тернополь. Я тебе нарисую, как её найти. Я тебе нарисую, где рынок находится. А там у неё магазин. Войдёшь, и сразу увидишь. - А у неё магазин? – переспросил я. - Да, её магазин – кивнул Петро Палыч. - У неё два магазина сейчас – с гордостью в голосе вставила Ольга Васильевна. Этой информации я немного обрадовался, потому что в моём сознании стёрся недавно нарисованный образ Маши, торгующей на рынке капустой или пирожками. Когда Петро Палыч разливал по четвёртой или по пятой, раздался телефонный звонок. Трубку взял Петро Палыч. Звонила Маша. Когда я только вошёл в калитку этого дома, то немного волновался, но потом постепенно успокоился. Но сейчас, как только я понял, что это звонит Маша, сердце моё снова стало беспорядочно биться в груди. По ответам Петро Палыча было понятно, что Маша перепугана информацией о том, что приехал я. Не удивлена, а именно перепугана. Ей позвонила Ира, и ошарашила её этим известием. Зачем я приехал, и что я от неё хотел, Маша не понимала. На самом деле я не хотел от неё ничего. Мне было просто интересно посмотреть на мою любовь, спустя 18 лет. Я искренне надеялся, что мой визит не вызовет ни каких отрицательных эмоций ни у Маши, ни у её мужа. Что я буду принят ими просто, как старый друг. Но Маша, видимо, чего-то испугалась. - К тебе тут гости из Москвы приехали – это было первое, что сказал Петро Палыч в трубку телефона. Я не слышал, что говорила ему Маша. Слышал только ответы Петро Палыча. - Да человек приехал с жинкою, с хлопчиком – говорил ей он. Что в переводе на русский означало, что я приехал с женой и с мальчиком. После этого Маша что-то ему возбуждённо отвечала, и Петро Палыч вновь повторял: - С жинкой приехал, с хлопчиком, к тебе в гости, из Москвы. То, что Маша говорила возбуждённо, было понятно по тону и лицу Петро Палыча. - Да он с жинкой и с хлопчиком приехал. Из Москвы. На своём автобусе. Они под Одессой отдыхали. Со стороны казалось, что ему было неудобно передо мной за Машину реакцию. - Да он с жинкой и с хлопчиком приехал. Мы предложили остаться переночевать. Они отказались… Создавалось ощущение, что Маша наезжала на него мол, зачем вы вообще пустили его на порог. - Да он с жинкой приехал и с хлопчиком – продолжал убеждать её Петро Палыч. - Дайте мне трубку, я сам с ней поговорю – стал говорить я ему в другое ухо. Мне пришлось повторить мою просьбу несколько раз, пока Петро Палыч не дал мне трубку телефона. - Алё!!! – сказал я в трубку. - Привет Дима – услышал я в ответ. За 18 лет я совсем забыл, как звучит её голос, и даже растерялся немного. Он мне показался неожиданно низким. А главное, от чего я успел отвыкнуть, это западноукраинский говор. Когда он донёсся из трубки, я даже сделал небольшую паузу, что бы переварить услышанное. Сделав эту паузу, я сказал, достаточно твёрдо. - Говори мне скорее твой адрес, я сейчас к тебе приеду. Я хочу на тебя посмотреть. - Я не могу тебе дать свой адрес – ответила мне Маша. - Это почему? - Потому, что наши мужья, это не ваши жёны – как-то не уверено сказала мне Маша. Эту её фразу я даже комментировать отказываюсь. На мой взгляд, трудно было сказать что-то более несуразное. Тогда же, я попытался уточнить, что же она имела ввиду? В ответ получал какие-то обрывочные реплики и фразы о том, что на Украине не так, как в России. Что мол, здесь мужья непонятливые и нетерпимые. И всё в таком роде. - Маша, я же не свататься к тебе приехал – прервал её я – я приехал с женой и с сыном. Я просто посмотреть на тебя хочу. Я проехал к тебе, через всю Молдавию. В Приднестровье чуть не попал. Маша усмехнулась. - Ну, ладно – помолчав, сказала она – ты в Москве сейчас живёшь? - В Москве. - Дай мне свой Московский телефон, я позвоню, когда буду в Москве. Телефон я свой, конечно же, дал. Но обещанием «позвонить потом» не удовлетворился, и продолжал настаивать. - Мне в Стамбул надо завтра улетать. Понимаешь? В Стамбул – непонятно к чему сказала Маша. - Понимаю. В Стамбул. Ну и что? Это же завтра будет. - Ладно – вдруг неожиданно сказала она, видимо ведомая каким-то смутным желанием тоже на меня посмотреть – ладно, я сейчас спрошу у мужа и перезвоню. На этом мы и порешили. Я положил трубку и вновь переключил всё своё внимание на Петра Палыча, который повёл нас на экскурсию по своему хозяйству. - Вот здесь у меня немного гречки – говорил он, показывая на огромную гору в амбаре. Этим «немного» можно было несколько лет кормить полк солдат. Кучка была такая, будто бы туда высыпали пару самосвалов гречки. Но самое уникальное из того, что показал нам дядька Петро, это был трактор его собственного производства. Уникальный аппарат, собранный своими руками, из запчастей мотоциклов, старых машин, и ещё непонятно из чего. Он показывал на отдельные детали своего трактора, рассказывая нам, где он чего нашёл, или откуда открутил. Протектор на передних колёсах был огромный, как на настоящем тракторе. А задние колёса были самые обыкновенные, от Жигулей. Объяснялось это тем, что задний мост на тракторе и был от Жигулей. И Петро Палыч нигде не смог найти такие колёса, что бы диски были жигулёвские, а покрышки от небольшого трактора. - А в Москве таких нельзя купить? – сориентировался Петро Палыч. - Можно, на велорынке – не задумываясь, ответил ему мой сын Ваня - Так давай я тебе денег дам, а ты мне пришлёшь. И Петро Палыч достал из кармана деньги. Хорошо, что мы со Светой были свидетелями этой сделки, и тут же её прервали. Я не знаю, на каком велорынке Ваня собирался покупать такие колёса? Лично я таких колёс никогда и нигде не видел. - Нет, давайте мы сначала колёса найдём. А если найдём, то пошлём. Тогда денег и отдадите – закончила эту тему Света и перевела разговор в другое русло: - А кому оставите всё это хозяйство, если дочери все в городе живут? - Младшей – не задумываясь, ответил Петро Палыч. Казалось, что это решение вызрело в его уме уже давно. Я вспомнил, что у Маши с Ирой была ещё младшая сестрёнка Галя. А ещё 18 лет назад была бабушка. А теперь её не было. - Дима. Телефон звонит! Беги скорее наверх. Это сказала Ольга Васильевна. Дело в том, что трактор, гора гречки, и мы находились на нижнем ярусе их хозяйства. А комната, где мы ели, и телефон были на втором этаже. - Скорее, скорее – говорила Ольга Васильевна мне вслед. Казалось, что она очень переживала за меня, и очень хотела, что бы я встретился с Машей. Я пулей взлетел на второй этаж, успев подумать на бегу – а сориентируется ли Маша, когда трубку в её родном доме сразу возьму я? Не испугается ли? Но Маша не испугалась. - Дима, давай приезжай на автовокзал. Муж тебя там встретит. Через сколько времени ты там будешь? - Не знаю. Сейчас поеду. Через полчаса, думаю, что буду. - Ну, через полчаса ты не будешь. Будешь минут через сорок пять – отвечала Маша – а какая у тебя машина? - Микроавтобус Хёндай. - А номер какой? - Маша, я думаю, что там не будет большого количества микроавтобусов Хёндай, с российскими номерами – засмеялся я. - Ну, да, с российскими номерами точно больше никого не будет – ответила Маша. От Петро Палыча, правда, так быстро уйти не удалось. Он налил ещё по одной. Потом ещё на посошок. Нарисовал, как лучше проехать к автовокзалу, где меня должен будет ждать Машин муж Славик. - Как Славик? – Удивился я – вроде бы Миша был. - А с тем она давно развелась – махнул рукой Петро Палыч. Вот те новость! Оказывается с Мишей-то она давно и не живёт. Кто бы мог подумать? - А что такое? – поинтересовался я. - Да, он не с теми связался, потом ещё пил – отмахнулся Петро Палыч. По всему было видно, что он был не расположен говорить на эту тему, и пытался уйти от ответа. Машины родители вышли нас проводить, обнялись около машины, как со старыми хорошими друзьями, и мы поехали. Я много раз представлял себе встречу с Машей. Моё воображение рисовало себе картины, как я приеду к ней. Как она меня встретит. Я боялся, что она сильно изменилась. Что я её не узнаю. - А вдруг она стала толстой домохозяйкой? – думал я. И вот, до этой почти невероятной встречи оставалось всё меньше и меньше времени и расстояния. Вот Гримайлов, Скалат…. А вот и крупный знак «Тернопiль». Дальше сразу налево, как объяснил нам Петро Палыч. Потом на первом светофоре направо. Дальше по знакам «главная дорога». Правда путь оказался излишне извилистым, и мы несколько раз уточняли у прохожих, правильно ли мы едем? И вот, наконец, он – Тернопольский автовокзал. Как часто я бывал здесь 18 лет назад!!!
Тот вокзал меня встретил сегодня любя Только мову со временем я подзабыл. Подзабыл все слова, не забыл лишь тебя. Ты спроси меня – где же так долго я был?
КНИЖКА "Точка Невозврата" - начало Часть 2 "В Самом Сердце Византийской Империи" - начало Официальный сайт группы SOZVEZDIE - Вход
|
|||